[Old]

Ну собственно вот Авторы, произведения - любые. Кто по вашему мнению наиболее отразил русскую душу, русский характер?

Поэтов умышленно не включал. Форма другая

Друзья обязательно отписывайтесь

[vognireb vilorp]

этот... как его.. Лимонофф... в этих... как их... "Русском психо", "Контрольном выстреле" и "Другой России"... вроде.

[Old]

Не знал что Лимонов долгожитель. Аш с 19 века

[slesar]

Old (Dec 29 2010, 18:39) писал:

Ну собственно вот Авторы, произведения - любые. Кто по вашему мнению наиболее отразил русскую душу, русский характер?

Поэтов умышленно не включал. Форма другая

Друзья обязательно отписывайтесь

Проголосовал за Достоевского. Вообще странно отсутвие Лескова и Платонова.
Возможно наиболее глубоко вскрыл именно Платонов в Чевенгуре и меньшей степени в Котловане

Сообщение отредактировал slesar: 29 декабря 2010 - 16:28

[vognireb vilorp]

Old (Dec 29 2010, 16:19) писал:

Не знал что Лимонов долгожитель. Аш с 19 века

ну, живёт он долго уже, молодец, дай Бог здоровья ещё.
ты ж про 19 век ничё не написал. А классик он и есть классик. Классик, НО современник!

[Old]

Наверное я виноват что ввел в заблуждение. Счас допишу что это по 19 веку.

Лескова добавил

[Nobodyman]

Козьма Прутков - однозначно! : )

[Old]

Издиваешьси? Я ж гаварю нэ паеты да

[Nobodyman]

Слегка стебусь....
Ну да, придумали его, я согласен, поэты, но писал в итоге Козьма и прозой...
Проголосовал за Тургенева, он мне ближе

Сообщение отредактировал Nobodyman: 29 декабря 2010 - 18:07

[vognireb vilorp]

имеется в виду, что душа тоже должна быть XIX века?
Русский человек на протяжении 1-1,5 столетий довольно сильно изменился, наверное...

кстати:

Скрытый текст

Не нравится мне Пушкин? Я же говорю: от него нужны только календарные стихи, а в остальном он выпал с парохода современности давным-давно. Его проза, все эти «Метель», «Выстрел», «Станционный смотритель» — обыкновенная дворянская продукция с гусарами и прочей традиционщиной. Эти повести мог написать любой, какой угодно писатель своего времени...
...По нынешним понятиям, Пушкин выглядел бы кем-то вроде плагиатора. Его «Дубровский» несомненно заимствован из «Разбойников» Шиллера, «Бахчисарайский фонтан» развивает восточный экзотизм, привитый в Европе Байроном, «Евгений Онегин» — плохо переписанный «Чайльд Гарольд» того же Байрона, только убогенький его вариант, ибо писать Пушкину было не о чем, он знал только убогую помещичью русскую жизнь. Только у неразвитого в культурном отношении, неизбалованного народа могли прослыть шедеврами небрежные поделки вроде «Пиковой дамы». Перекраивая европейские шедевры на русский лад, Пушкин свободно использовал и заимствовал. Судьба Моцарта, Дон-Жуан, Командор (использованы несколько раз — в «Медном всаднике» и в «Дон-Жуане», некоторые мотивы в «Пиковой даме»), какие-то мотивы из Проспера Мериме (кстати, очень повлиявшего и на раннего Гоголя) — вот что питало Пушкина. Самостоятельность в выборе тем и сюжетов стала проявляться у него лишь в последние годы жизни. В «Капитанской дочке». Возможно, если бы Пушкин прожил дольше, он стал бы более оригинальным писателем.
--------------------------------------------------------------
Самый монументальный и фундаментальный русский писатель. Вдохновил Ницше. Автор таких циклопических литературных построек, как «Бесы», «Братья Карамазовы», «Идиот», «Преступление и наказание». Ему платили за лист, как Бальзаку, так что писал много, длинно. Порой — слишком длинно. В его квадратных метрах рассуждений много въедливой русской абстрактной дотошности. «Что лучше: миру провалиться или мне чаю не пить?» Есть в нем дьявольщина, по слухам — изнасиловал несовершеннолетнюю сироту. Мир Федор Михайлович воспринимал серьезно, еще до стояния с мешком на голове на эшафоте у него уже были причины для трагизма: пьяные крестьяне зверски убили его папочку-помещика, поляка по национальности.
В монументальных произведениях Достоевского море слез, тысячи истерик, колоссальное количество бесед за чаем, водкой и без ничего, бесед о душе, о Боге, о мире. Герои его упиваются беседами, самоистязаются словами и истязают других. Только и делают, что высасывают из пальца, из мухи производят слона. На Западе считают, что Достоевский лучше всех сообщил в словах о русской душе и изобразил русских. Это неверно. Истеричные, плачущие, кричащие, болтающие без умолку часами, сморкающиеся и богохульствующие — население его книг — достоевские. Особый народ: достоевцы. С русскими у них мало общего. Разве только то, что они живут в русских городах — Санкт-Петербургах и прочих, на русских улицах, ходят по Невскому, и только.
Русский человек — это прежде всего северный хмурый житель. Он невесел и неразговорчив, как скандинав. Потому ему и требуется какое-то количество водки, чтоб разогреться, развязать язык и стать доступным. Оттого он идет к водке и цыганам, потому что в нормальном состоянии русскому не хватает тепла. Не таковы достоевцы. Они всегда под неким градусом истерики, готовы болтать, плакать, рассуждать и днем и ночью. Их жизненная активность, как в фильмах, пущенных со скоростью 16 кадров в секунду,— убыстренная. Мелькают руки, ноги, сопли, слезы, речи о Боге, о Дьяволе, все это на слюнявой спешной скороговорке. Может быть, этот сдвиг по скорости человеческой активности проистекает оттого, что Федор Михайлович — творец этих гиньелей — был эпилептиком? Эпилептик-то дергается, рычит, пускает пену, вытягивается всем телом на нечеловеческой скорости.
Нерусские достоевцы, живущие на скорости 16 метров в секунду,— такова загадка Достоевского. Мне лично нравятся первые сто страниц «Преступления и наказания». Очень сильно! Но дальше, к сожалению, идут сопли и слюни, и их очень изобильно. Долго и нудно выясняются отношения с Богом. Это тесные, вонючие, плотские, интимные, чуть ли не сексуальные шуры-муры с Господом. Какие-то даже неприличные по своей близости, по своей липкости и жарком дыхании. Тут опять-таки (я пишу эти слова в тюремной камере, и мне видней) есть нечто от тесной тюремной клетки, где параша и стол — рядом и нужды заключенных тесно переплелись: ты ли раскорячился на дольнике или твой сосед — малопонятно. Короче, многое тесное, жаркое, неприятно близкое в массе достоевцев от тюремного общежития происходит. От тюремного общежития, в котором обретался Федор Михайлович.
------------------------------------------------------------
Гоголь «увидел» чиновников. Он нашел в их облике и нравах определенную отрицательную поэзию. «Ревизор» по сути дела, так же как и «Мертвые души» — поэма. Гоголь живописал этих могучих типов России со всеми их шинелями, калошами, носами и зеркалами для бритья. Поэзией отвратительного пропитан быт чиновников. (Чего стоит хотя бы только что прозвучавшее из тюремного репродуктора сообщение, что все больше российских чиновников стали носить часы на правой руке, как их носит Владимир Владимирович Путин.) Всякое министерство в далекой гоголевской России имело свою форму. Глядя на вновь назначенных генералов от таможни и от налоговой службы, на их помпезные мундиры и погоны, вспомнишь опять Гоголя — милейшего ипохондрика и скрытого некрофила. Гениальный писатель Гоголь, если вглядеться в его портрет, вовсе не прост, сквозь его черты сквозит тот еще маньячина, как выражается мой сосед по камере Алексей Толстых из Кунцева. Эти женские крылья двубортных волос, носик, остекленелые глаза, не то халат, не то шлафрок, затянутый на впалой груди. Подумать только, этот человек прожил большую часть своей жизни в ярко-солнечном Риме, а писал такие отталкивающие гениальные ужасы, как «Мертвые души». Сдались тебе эти российские чиновники, городничий — писал бы о небесах Италии и ее девках, но нет! Тоскливый Николай Васильевич, между прочим, запечатлел навеки в своем «Ревизоре» не более не менее как структуру нашей российской власти. Структура оставалась гоголевской и в советское время — вместо городничего был 1-й секретарь горкома, а вокруг него сидели отраслевые бешки — начальник военного гарнизона, начальник милиции, глава рыбо-мясо-треста и прочие. После якобы перестройки чиновничество России переживает грандиозный подъем — жить чиновникам стало хорошо, интересно, завлекательно. Сколько новых министерств пооткрывали! Какие возможности!
Николай Васильевич таки был маньячиной, да, Алексей. «Мертвые души» и «Ревизора» он написал на века, да что я говорю — на тысячелетия. Структура уловлена верно. И потому вечно ездит на тройке Чичиков по России, а мэры и пэры самодурствуют городничими в родных губернских городках N. В советское время встречались такие чудаки в городничих, что, блин, и на перо Гоголя незападло бы им попасть. Один выдающийся секретарь Тверского (бывший Калинин) обкома партии, в пору сенокоса выгонял всех чиновников обкома на пленэр, снабжал косами, и они у него в центре города, вокруг здания обкома партии, такой сенокос разводили, такую страду летнюю. И тотчас же ставили скирды. Весь город в скирдах стоял. В стогах.
Гоголь отрицательный писатель. В том смысле, что герои большинства его книг отрицательные люди или злые духи. Панночку, утопленницу, Вия, Старого колдуна — всю эту нечистую силу создала та же рука, то же перо, что и Чичикова, Ноздрева, Манилова, Коробочку, городничего, Акакия Акакиевича, майора Ковалева — чиновники ведь тоже злые духи. Но так как писатель первичен, а герои его книг — вторичны, то ответственность все же падает на писателя. Ну и маньячина Вы были, Гоголь! Ну, по меньшей мере, странный человек.
Выдающимся исключением в творчестве Гоголя является отличный, здоровый, полный воздуха, запаха травы, горилки, отваги, крови и казацкого пота «Тарас Бульба». Повесть эта, может быть, лучшая во всей русской литературе. (Каюсь тотчас и отбрасываю «может быть», лучшая!) Естественность, ненатужность, просторность повествования, живые, полнокровные герои, повесть эта достойна времени героического цветения нации, когда громокипящий генерал Ермолов побеждал на Кавказе, а туркестанские генералы — в Средней Азии, принося России в подарок ханства и эмираты. Очень большая загадка, как певец мертвецов и чиновников сумел вначале создать такой шедевр здоровья нации, а потом стал певцом мертвецов и чиновников? Ответ может быть один — заболел. А вирус болезни в нем уже был.

© это он, Эдичка.

[Old]

Пролив, иди в 20 век (жди когда создам) вместе с Лимоновым

[vognireb vilorp]

Old (Dec 29 2010, 18:20) писал:

Пролив, иди в 20 век (жди когда создам) вместе с Лимоновым

от послал так послал...
жду!

я бы проголосовал за Гончарова... хотя... может, за Гоголя надо? Да, надо за Гоголя! (звучит как тост)

[Nobodyman]

Ждем века 20-го)

А вообще список из семи имен умиляет, больше век 19-й не дал нам?
И какого чорта делает в этом списке Фонвизин?
Что он написал, кроме Недоросля с Бригадиром, от которых откровенно тошнило в начальной и средней?
Тогда уж в списке должен быть и Грибоедов за его Горе От Ума.
И, согласен с Князевым. Где Гончаров? Где уж одна из русских душ - так в Обломове...

Сообщение отредактировал Nobodyman: 29 декабря 2010 - 18:29

[Old]

Друзья, извините. Торможу на работе. Предлагайте, буду добавлять

Прошу прощения

Фонвизин заменен Гончаровым

Давайте так, соберем список, голосование обнулим и заново

[Nobodyman]

о русских душах всяко писали нежно любимые мною Салтыков-Щедрин (История Одного Города 100%), Гиляровский....

Лермонтова уж тогда тоже не хватает, а то АС Пушкин есть, а Лермонтова нету....