интервью журналу "Fuzz"
[quote]
СТРАЖ ПОРЯДКА
В 2008 году Константин Кинчев отмечает тройной юбилей: 25 лет в АЛИСЕ, 35 лет в рок-н-ролле, 50 лет на Земле. FUZZ встретился с музыкантом и побеседовал с ним о его семье, о Москве 60-70-х, о мистических совпадениях и футболе.
Утро. Холодный осенний понедельник. Дождь. Уютный ресторан на Лиговке. Рядом через дорогу - питерская студия АЛИСЫ и отель, где остановился Кинчев. В помещении негромко играет музыка: Владимир Кузьмин, один из альбомов конца 80-х. На стенах – многочисленные портреты русских классиков: поэтов, музыкантов, художников. Местная, так сказать, «фишка». Константин в черных джинсах и темно-красной кофте ожидает нас за столиком у окна. Приветливо машет рукой. Объясняет некоторую спонтанность встречи тем, что только что прилетел из Минска, где минувшим вечером состоялся очередной концерт группы: заскочил в гостиницу, принял душ и сразу сюда. Вопреки сказанному - свеж, бодр, энергичен. Начинаем разговор с концерта «Косово – часть Сербии», сыгранном АЛИСОЙ 28 июня на площади Свободы в Белграде. Эта дата была выбрана группой отнюдь не случайно: именно в этот день, в 1389 году на Косовом поле состоялась кровопролитная битва сербов с турецкой армией. Сначала выступление планировалось на 9 мая, однако в силу сразу нескольких причин его пришлось перенести.
Константин Кинчев: Поездка сложилась чудеснейшим образом. Я с 2001 года, со времен бомбардировки Белграда, хотел там побывать, но только с концертами. Ехать просто так - тешить праздное любопытство, смысла я не видел. И вот появились люди, которые взяли на себя задачу организовать это дело. Вышли на нас с предложением свозить АЛИСУ в Белград. Ну, думаю, как здорово! Просто для того, чтобы выразить свою солидарность сербскому народу. С нами играла местная команда – ска-панковая, с дудками. Нас хорошо принимали. Была такая мощнейшая если не по форме, то по ощущениям акция…
FUZZ: Программа была обычная или песни специально подбирались под этот концерт?
Константин: Ну, у меня все песни мировоззренческие. Поэтому особо ничего не выдумывали. Добавили песню «Православные», которую мы не играли давно. Она, кстати, прошла там очень хорошо. «Красное На Черном» пели чуть-чуть по-сербски. Исполнялась песня «Непокорные» - она родилась как раз тогда, когда Америка бомбила Сербию.
Константин перебивает сам себя, захваченный последними впечатлениями.
Константин: Вчера, кстати, в Минске здорово было! Я умолял, чтобы фальшфейера не жгли, потому что у нас предыдущий концерт в Минске был очень инцидентный. Двух фанов «закрыли» – мне пришлось вмешаться,напрячь довольно много народа, включая отцов Церкви, которые в свою очередь подключили к этой истории Пал Палыча Бородина… и, спасибо, парней отпустили. И вчера я тоже боялся. Но, Фаны вышли положения очень остроумным образом: сделали растяжку – большую, метров, наверное, 15 – белое полотнище, на котором было написано: «Здесь могли бы быть фаера!» Классно! И не одного фальшфейера не зажгли, с милицией никаких проблем не было. Все закончилось хорошо.
Разговор сворачивает на политику и историю. Кинчеву не симпатичен Петр I – личность, по его мнению, безусловно, великая, но весьма неоднозначная.
Константин: От Петра пошла вот эта зараза разброда и шатания, доведшая нас до революции.
(после некоторого раздумья) Я по взглядам – консерватор. Мне патриархальные устои ближе. Так что высказывание: «Если в юности ты не был революционером – у тебя нет сердца, если ты в старости не стал консерватором – у тебя нет разума» – поддерживаю полностью! И к реформаторам отношусь скептически – амбиции человеческие сразу видны. Человек, который заявляет, что знает, как сделать всех счастливыми, всегда вызывает недоверие. Перефразируя слова ансамбля LUMEN, могу сказать, что - в нынешней форме мироустройства - я люблю свою страну и уважаю государство. Вертикаль власти – это абсолютно правильная структура, которая была заложена Самодержавием, собравшим воедино столько земель! А если говорить о наших территориях и о нашем населении на этих территориях, то просто необходимо задумываться, как уберечь эти земли для потомков. С либеральными сентенциями типа «лучше бы подъезды нам помыли, чем осетинам помогать» я в корне не согласен. Считаю их пустомельством, мещанством.
FUZZ: Не допускаешь, что в России возможна реставрация монархии?
Константин: Я обеими руками «за»!
Любопытный вопрос: не посещала ли музыканта мысль сменить «паспортную» фамилию на фамилию деда, давно ставшую творческим псевдонимом. Константин гордо отвечает, что не считает, что Кинчев – это НЕ «псевдоним». Подчеркивает, что это его настоящая, «кровная» фамилия: по паспорту – Панфилов, по сути – Кинчев, как и было всегда. Сетует, что уже столько документов на фамилию Панфилов накопилось, что их все переделывать «уже лениво». Говорит, что Вера, младшая дочь, наоборот, хочет поменять фамилию... Дед Константина – Коста Кинчев, болгарин, был расстрелян 25 декабря 1938 года. Ровно через 20 лет, в этот день в Москве родился его внук.
Константин: Дед был «закрыт» в Болгарии за антифашистскую деятельность – там странная история. Был побег из тюрьмы. Перебрался морем в Турцию, оттуда - в Россию. Это конец 20-х. В Москве встретился с моей бабушкой. Бабушка тогда жила на Таганке (интересно получилось: мы с семьей переехали в центр Москвы в 1995 году, дети пошли в школу – и выяснилось, что бабушка заканчивала именно эту школу). А потом, в 30-х, началась вся эта мясорубка, и дед попал. Ну, сейчас его реабилитировали, конечно.
FUZZ: Ты тоже родился и вырос в центре Москвы?
Константин: Да. Когда я родился, мои родители жили в доме в Камергерском переулке. Тоже мистическое совпадение – в этом доме сейчас находится Школа-студия МХАТ, в которой на актерском факультете учится моя младшая дочь. Из этой коммуналки нас расселили в 1969 году – мы были счастливы и уехали на ВДНХ. И там уже начались музыкальные тусовки.
Сейчас большую часть теплого времени года лидер АЛИСЫ с семьей проводит на даче, и только зимует в Москве. Музыкант комфортно чувствует себя в деревне – свежий воздух, свой маленький спортивный зал, рыбалка. Говорит, что это ему куда приятнее, чем жариться под солнцем Средиземноморья. Замечает, что поездка в Сарагосу в августе была сплошным недоразумением. АЛИСА участвовала в культурной программе Международной выставки «ЭКСПО 2008» в Испании – представляла Россию. Играли на огромной площадке на 15 тысяч зрителей – притом, что концерт слушало не более полутора десятка человек. Усмехается: тоже полезный опыт: нужно принимать жизнь так, как она поворачивается.
FUZZ: Что осталось в тебе от того 15-летнего мальчишки, который в 1973 году услышал BLACK SABBATH, открыл для себя хард-рок?
Константин: Если говорить о том, какие цели я себе в 15 лет поставил, то – все осталось. Я себе в 15 лет сказал, что хочу быть рок-звездой и больше никем. Я и стал. И мне нравится мой выбор. Я люблю свое дело. И, смею надеяться, я в нем кое-чего понимаю и умею.
Константин говорит, что ощущает себя – в первую очередь - не певцом, не композитором, не поэтом, а фронтменом. Уверяет, что в нашей стане (как и в мире, впрочем) настоящих фронтменов немного. Особенно восхищается Миком Джеггером, Игги Попом, Стивеном Тайлером. Говорит, что симпатизирует гранжу, любит RAMMSTEIN, CLAWFINGER, KORN, NINE INCH NAILS. «Ценит и уважает» MUSE – «они очень истеричны, но музыкальны». Повторяет свои слова о том, что на концерты не ходит, предпочитая смотреть все на DVD… Для него рок-н-ролл начался с пионерлагеря, где местный радист пускал по трансляции Оззи Осборна, DEEP PURPLE. Костер, картошка, вино. Первая любовь. Школьная группа с характерным названием КРУГ ЧЕРНОЙ ПОЛОВИНЫ. Репетиции на фабрике пластмассовых изделий рядом со школой – в школе не было аппарата. Инструменты, примочки – самодельные. Выступлений не было. Только окончив школу, Кинчев дебютировал на публике – играл в различных ансамблях на танцверандах в Подмосковье. Тексты начал писать в 1974 году. Первые песни – «Постоянный Мститель», «Кровавый Закат», «Окунулся Во Тьму» и др.
Константин: Потом были группы, которые не я придумывал. Группы, в которые я вливался, долго не уживаясь в них. Допустим, ЗОЛОТАЯ СЕРЕДИНА – университетская группа, куда меня пригласили в качестве вокалиста. Но там чужие тексты… ЗОНА ОТДЫХА – моя была группа. СЛОМАННЫЙ ВОЗДУХ – играли на танцах в Красногорске. А потом, под Олимпиаду – всех вычистили. Лешу Романова вообще посадили. А в Питере как раз нарождалась «волна». Я в Питер в первый раз в 1976-м попал. Я был поражен свободой, которая просто наполняла воздух города. Попал на майские праздники, на демонстрацию. Мне было с чем сравнивать. Первомай в Ленинграде - это был действительно всенародный праздник, когда люди выходили на улицу не по принуждению, а именно выразить свой респект городу. Меня Питер тогда околдовал. Я влюбился в город. И стал я приезжать все чаще и чаще. А под Олимпиаду вообще свинтил из Москвы и все лето здесь прожил. Обрастал знакомыми. Потом – Рок-клуб. Я ходил на все мероприятия. Мы уже тогда с Андрюхой Заблудовским дружили – он играл в группе ВЫХОД. Он очень многое для меня сделал. Я тогда на гитаре играл как курица лапой. А Забл слушал снисходительно, советы давал. Он меня познакомил с Панкером. Я конючил – запиши меня, да запиши меня… А он все сомневался. И пошли мы к Майку Науменко. Выпили, я попел песен (у меня тогда уже песен 50 было написано – и вся «Нервная Ночь», и «Энергия». Только «Иди Ко Мне», «Мое Поколение» и сама «Энергия» были позже написаны, весной 1985 года). Майк сказал
(изображает интонацию Майка): «Ну, что? Это имеет право на существование!» И на следующий день мы пошли с Панкером в Театральный институт записывать «Нервную Ночь». Майк должен был играть на басу, но поскольку мы засиделись, и он плохо себя с утра чувствовал, он позвонил, извинился, сказал, что очень хочет, но не может. И мы быстро нашли замену в виде Славки Задерия – я ему гармонии все расписал… И мы грянули: вечером зашли, утром вышли с альбомом. На II фестивале Рок-клуба – это 1984 год - был один чудесный день: выступали АЛИСА, ЗООПАРК и АКВАРИУМ. Мега-концерт по тем временам: две звезды и одна интересная группа на разогреве. Я смотрел на АЛИСУ и в какой-то момент подумал: эта та группа, в которой я хотел бы играть! И оно так и сложилось – мистическим образом, опять же. Задерий меня позвал через несколько месяцев. Осенью я уже был там, и мы начали репетировать.
Дальнейшая история всем хорошо известна. Долгие репетиции, феерический первый концерт в ЛДМ весной 1985-го. III фестиваль Рок-клуба. Запись альбома «Энергия» в студии Андрея Тропилло, в процессе чего Святослав Задерий покинул АЛИСУ. Новые знакомые: Борис Гребенщиков, Виктор Цой, Михаил Борзыкин. Позже, в 1986 году – Дмитрий Ревякин.
Отдельно мы говорим об Александре Башлачеве.
Константин: Башлачев жил уже в Питере у Женьки Каменецкой. Но известен поначалу, в основном, был, конечно, в Москве. Мы познакомились в мае 1985 года – он ко мне приехал в гости. Это в Москве было. Он мне позвонил, я уже слышал его записи. Посидели, выпили большое количество портвейна и задружились. Потом у него был день рождения – я поехал к нему в Питер, на проспект Кузнецова.
FUZZ: Вот эта проблема – когда не пишутся песни…
Константин: Да, когда ты еще молодой, приоритеты выставлены неверно, это серьезная проблема. И этот рубеж, конечно, надо пережить. В 27-28 лет накатывает волна суицида такая, с которой нужно совладать и… перешагнуть ее. Со мной подобное было – тоже происходила переоценка. Я в какой-то момент очень себя любил, весь мир на себя замыкал и, соответственно, возникали и взлеты такие – я, дескать, великий - и тяжелые депрессии. У меня получалось вылезать. А Башлачеву – не удалось. И, потом, я был более психически устойчив. Он мне говорил, что это из-за того, что я все-таки из большого города. Когда его перло – он себя в городе органично чувствовал. А когда нет… От него иногда такие волны энергетические исходили, он просто поглощал всех. А иногда – такая депрессия, что рядом находиться невозможно. Он давал обет молчания, полгода вообще не разговаривал. Если бы он в этом состоянии пришел в церковь получить поддержку – тогда бы можно было с этим справиться. А одному – очень сложно… Может быть, ему нужно было по монастырям поездить… Саня был очень тонко чувствующий человек, ему бы это очень правильно по душе прошлось. Вместо монастырей, он уехал в Алма-Ату с Задерием шайтанить. Вернулся – и уже все плоше, плоше…
1986 год: время квартирников и акустических концертов по всей стране. Иногда сольных, но часто и в компании с Задерием, Башлачевым. Тогда же Кинчев делает целую акустическую программу с блюзовым гитаристом Юрием Наумовым. Позже все эти песни – «Посторонний», «Ночные Окна», «Каждый День» - вошли в альбомы «Джаз» и «Танцевать».
Константин: Я до АЛИСЫ работал на трех работах, получал неплохие деньги. Работал администратором женской баскетбольной команды «Спартак» (Московская область), натурщиком в Суриковском институте и грузчиком в булочной – сутки через трое. Жил припеваючи. Когда попал в АЛИСУ – со всех мест уволился, стал тунеядцем. Квартирниками зарабатывал себе на жизнь. Гитара была – кормилица. А книжка трудовая с тех пор дома и лежит. Поэтому пенсии – не будет!
(смеется)
FUZZ: Проблем с официальными органами в связи с этим не было?
Константин: Были! Поэтому в 1986 году, когда меня пригласили сниматься во «Взломщике», я сразу же согласился. Пришел гордо к своему участковому, который меня уже два раза предупреждал, грозил уголовным делом за тунеядство. Положил ему на стол трудовой договор – я артист! Это все в Москве было. А здесь меня в 1987-м начали с «Косой челкой» прессовать. А вся эта киноистория… я понял, что это совсем не мое. Там нет отдачи. В театре – понятно: там зрители. И если тебя понесло… Это таинство. Как рок-концерт. Случилось чудо. Из ничего вдруг что-то вдруг возникло, захватило зрительный зал, и потом – в секунду поклона – все растворилось. И выходишь потом с радостью. А в кино – совсем по-другому. Нет отдачи. Для меня это рутина. И, кроме того, изображать кого-то я не умею, я не актер. Поэтому все последующие предложения, которых было достаточно, я отклонял.
FUZZ: В 1989 году ты вернулся из Питера в Москву. Тогда вы и сблизились с Виктором Цоем?
Константин: Да, я ушел от первой жены и перебрался обратно в Москву. И Цой ко мне тогда часто приезжал. Он любил у меня бывать. Почему я так уверенно говорю: как ни позвонишь ему, он с удовольствием всегда приезжал. Часто с Наташей. Ну, мне кажется, у него был дефицит общения – он тогда оказался оторван от привычного круга общения. И мы славно время проводили. Тоже песни пели друг другу. Просто сидели дома, на кухне. Никуда не ходили. Он мне пел вот эту песню, которую никто не слышал – «Атаман». Мне потом Наташа даже прислала запись акустическую, просто «под банку»… Если говорить о неосуществленном будущем… Насколько меня Цой посвящал тогда в свои планы – а он был парень прагматичный – мутились серьезные проекты. Кинематограф, например – он бы мог в Голливуде занять место ушедшего Брюса Ли. Потом – Джоанна абсолютно правильно прорабатывала поляну Японии. И, я так думаю, все бы получилось у него.
Константин просит принести очередную чашку чая. Мысленно возвращается ко временам Рок-клуба.
FUZZ: Что ты думаешь о рок-н-ролльном братстве сегодня – оно существует применительно к российской сцене?
Константин: Если говорить, памятуя о той ситуации, которая была в Рок-клубе – то, конечно, нет. Мы тогда жили «в тюрьме». У нас у всех была общая мечта, у всей страны – мечта о свободе. А Рок-клуб был средоточием наиболее энергичных и сильных людей, которые могли себе позволить говорить об этом во всеуслышание. Когда вожделенная свобода грянула, каждый ее стал трактовать по-своему и пошел своей дорогой.
FUZZ: В песне «Рок-н-Ролл» перечислено много имен – сейчас, задним числом, никого добавить не хочется?
Константин: Есть куча молодежи, которая мне нравится. Причем, в разных жанрах абсолютно. Я бы добавил еще Люсю-Тещу из группы ДАЙТЕ2 – очень ее люблю и ценю. Если говорить о музыкальной составляющей, а не текстовой, было бы еще больше имен – STIGMATA, [AMATORY] и т. д. А если говорить чисто о тексте, то это хип-хоп: Гуф, в первую очередь. В этой песне многие не помянуты, но ведь там и сказано: «Это явно не все в перечне достойных имен…»
FUZZ: Создается впечатление, что ты готов играть концерты хоть каждый день…
Константин: Ну, у меня сейчас не сильно плотный график. Неделю назад мы вернулись с Урала – там было 3 концерта подряд. Сейчас едем на Украину – там 5 будет. В общем, вполне могу играть 5 концертов подряд – потом выходной, надо дух перевести – и еще 5 концертов.
FUZZ: Какой транспорт предпочитаешь в туре?
Константин: Я люблю ездить на поезде – самый удобный транспорт. А самолетов я боюсь! Ну, это пришло с возрастом. Автобус хорош тогда, когда выезжаешь после концерта ночью и перегон не больше 250 километров. Сел, доехал, заселился и выспался. После концерта обязательно нужно восстанавливаться – там хотя бы 6 часов сна должно быть.
FUZZ: Бессонницы не бывает?
Константин: Никогда. Я тупо ложусь и тупо сплю. И не вижу никаких снов. Я просто не рефлексирую уже давно. То есть, нет особых переживаний. С семьей все в порядке, все здоровы, накормлены – и слава Богу!
FUZZ: Песни как пишутся?
Константин: Как правило – что-то верчу-верчу в голове, потом понимаю, что могу забыть – тогда записываю. А если понимаю, что не забуду – верчу до того момента, пока она вся не сложится. А потом – заношу в каталог, в компьютер. Дату ставлю
(усмехается). Даты люблю ставить! Аккуратненько!
FUZZ: В Интернете сидишь?
Константин: Да. И на даче Интернет есть. В основном сижу на алисовском сайте. А потом – куда по ссылкам занесет. Утилитарно использую – как Гребенщиков говорил: «Компьютер это как топор». Средство. Какую информацию надо, ту и беру. Фильмы не качаю. Ни в каких «Вконтакте», в «Одноклассниках» не сижу. Знаю, что там присутствует мое имя, но вот, пользуясь случаем, заявляю: это не я.
FUZZ: Как отдыхаешь?
Константин: Тупо лежу на диване. Могу пролежать весь день перед телевизором. То есть – сегодня я ленюсь!
(смеется) У меня два канала – «Вести 24 часа» и «Спорт». Вот их переключаю. Если спорт, то в основном футбол, конечно. Я вообще-то болельщик ЦСКА со стажем. Но в этом сезоне поймал себя на том, что больше симпатизирую «Зениту». И подумал – почему бы и нет, если команда достойно �
Сообщение отредактировал sammov: 12 ноября 2008 - 22:56
Помощь
Ответить
Цитата
