Атмосфера на съемочной площадке проекта «Достояние Республики» в этот день напоминала предновогоднюю. Нарядные люди бродили в коридорах, то и дело раздавались радостные возгласы: «Как я рад, дорогой» – «Я тоже рад»… Похлопываниями по плечу и страстными рукопожатиями обменивались Максим Леонидов, Евгений Маргулис, Леонид Ярмольник… «Виновник торжества» Андрей Макаревич, наоборот, был молчалив и сосредоточен. А вот ведущий проекта Юрий Николаев томился в ожидании собственного… пиджака. Дело в том, что в этот день записывался еще один выпуск «ДоРе». Отведя его в одном костюме, Николаев должен был переодеться. Но «специально обученный человек», доставляющий Юрию Александровичу одежду из дома, застрял в пробке…
И вот оркестр Сергея Жилина выдал позывные к началу программы, гости расселись, и понеслась… Сегодня предлагалось оценить творчество композитора Андрея Макаревича и выбрать лучшую его композицию. Для реализации сей задачи были призваны музыканты «Машины времени» – Александр Кутиков, Евгений Маргулис, Андрей Державин, Александр Зайцев, оркестр «Креольского танго», группы Маргулиса и Кутикова и мн. др.
Первой песней, которую предстояло оценить участникам шоу, был «Солнечный остров». Когда-то с этой композицией Макаревич и возглавляемая им «Машина времени» выиграли полуподпольный рок-фестиваль, проходивший в советском Тбилиси. Стас Намин, сидящий в гостевой ложе, не скрывает своих восторгов:
– Это моя любимая композиция Макаревича. Считаю ее мирового уровня. «Лед Зеппелин» не постеснялись бы ее спеть...
Однако не все согласны с пылким Наминым.
Максим Леонидов признается, что это не самая его любимая песня в творчестве Макаревича, а один из музыкальных критиков и вовсе изрекает:
– У меня был магнитофон, который зажевывал пленку – песни плыли и растягивались. Так вот когда я впервые прослушивал на этом магнитофоне «Солнечный остров», у меня было полное ощущение, что пленка «плывет». Каково же было мое изумление, когда потом я услышал «живого» Макаревича, который так же тянул эту песню…
Макаревич, кажется, совсем не обижается на критику композиции:
– Ну, знаете, на «Фабрике звезд» тоже вроде побеждал один исполнитель, что не мешало успешно гастролировать остальным 25, – язвит он, демонстрируя поразительное знание состояния дел в российской поп-музыке.
Стас Намин меж тем продолжает ностальгировать.
– Вообще, нашей дружбе с Андрюшей следовало бы посвятить отдельную программу. Мы знакомы с ним с 7-го класса…
Макаревич подхватывает:
– Мы познакомились в 1969-м, я думал, что это у меня музыкальная группа. А приехал в нашу школу Стас, и выяснилось, что группа – у него. Нам тогда не у кого было учиться музыке, учились друг у друга, 14-летние – у 16-летних… Стас умел играть, не подтягивая струн, звук от этого получался такой странный… И мы могли часами импровизировать на этих вот растянутых струнах.
Намин, не удержавшись, срывается с места – и вместе с Макаревичем и Кутиковым «соображает на троих» – демонстрирует зажигательную гитарную импровизацию.
«Старички, а как жгут живьем!» – восхищенно лепечут девочки-зрительницы…
На сцене появляется второй ведущий проекта – Дмитрий Шепелев – в пиджаке-френче.
– Ну как, Макар? …ой, Андрей… Ох, и непривычно тебя Андреем называть, все ведь Макаром тебя зовут… Похож Дима на Джона Леннона? – спрашивает Юрий Николаев.
– Так же, как на Пола Маккартни, – реагирует Макар.
Такой нехитрой подводкой зрителям намекают, что Макаревич вырос из битловской шинели. А еще творчество Макаревича многие воспринимали как официальную музыку хиппи. Этот факт даже запечатлел в своей кинорежиссерской работе Гарик Сукачев, снявший фильм «Город Солнца». На экране – кадры из картины: герои-хиппари 70-х попадают на концерт «Машины времени», музыканты поют культовую «Лица стерты, краски тусклы» – и исполнение крамольной песни заканчивается стычкой с милицией.
– Ура! Мы теперь запрещенная группа! – кричит с экрана юный Макаревич, которого в фильме сыграл сын Андрея Вадимовича Иван, поразительно похожий на отца...
– Вот это абсолютная ложь, – качает головой Макаревич. – Мы никогда не хотели быть запрещенной группой. На этом эпизоде настоял Гарик. Ну что ж, он режиссер – ему так было нужно…
Песню «Лица стерты» в программе представляет Евгений Маргулис, музыкант группы «Машина времени».
Делает он это мастерски, в стиле регги, правда, сначала картинно вздыхает:
– Эх, не думал я, что дожив до 55 лет, буду участвовать в конкурсе песен Андрея Макаревича…
– А вот, кстати, об этой песне, – включается в разговор радиопродюсер Михаил Козырев. – Я когда-то делал новогоднюю программу для одного телеканала, по сценарию вместе с маститыми музыкантами должны были выступать молодые. В пару «Машине времени», исполнявшей «Лица стерты», я решил поставить какую-нибудь мальчиговую группу, в которой хозяйничал продюсер – ну знаете, таких – дергают за ниточки, словно кукловоды… Я предложил Макаревичу на выбор несколько групп, он сказал: «“Премьер-министры”, они хоть петь умеют»… Петь-то они умеют, но… Мне и в голову не приходило, что кто-то в стране может не знать песни «Лица стерты»… «Премьер-министры» не знали. Текст им пришлось писать большими буквами на листочках и раскидывать их по полу. Это было очень смешно: мальчики, уставившись в пол, пели: «Ах, до чего ж порой обидно, что хозяина не видно»…и сами не понимали, насколько комично выглядят.
– А я всерьез думал, что эта песня – об игроках «Что? Где? Когда?» – вступает в разговор ведущий клуба знатоков Борис Крюк. – Я в период этой песни еще был юным и считал, что Макаревич там намекает на «кукловода» Ворошилова и «подневольных» игроков…
– А мне кажется, что фраза «лица стерты, краски тусклы» не произносима – язык заплетается! – вдруг раздается возмущенный глас одного из музыкальных криков.
Сидящий в гостевой ложе писатель Михаил Веллер аж подпрыгивает от негодования:
– Еще 20 лет реформ образования – и слово «мама» будет даваться с трудом…
Веллер – горячий поклонник творчества Макаревича. Он даже придумал цветистую фразу на его счет:
– Макаревич писал тогда, когда любое мыслие считалось инакомыслием…
Андрей Вадимович оценил каламбур и довольно улыбнулся.
Дальше зажигала Лариса Долина. Она представляла песню Макаревича «Ангел» – малоизвестную и, если честно, на очень большого любителя.
Певица вышла на сцену в белой рубашке, джинсах, села на высокий барный стул – не поп-дива, а прямо рокерша… Только гламурный микрофон, весь усыпанный стразами, который Лариса всегда носит с собой, указывает на принадлежность Долиной к миру глянца… Спев от начала до конца, Лариса требует второго дубля.
– Я там наврала в одном месте.
– А по-моему, хорошо получилось, давайте оставим, – предлагает режиссер программы Андрей Сычев.
Но Долина непреклонна. Ее повторное исполнение «Ангела» приводит в неистовый восторг дирижера оркестра Сергея Сергеевича. Всегда скромный и молчаливый, он, свесившись с балкона, отпускает Долиной комплименты. Певица тает и говорит:
– Вот это другой Макаревич. Андрюш, что же ты только сейчас к джазу потянулся?
Если вам так нужен «другой» Макаревич – сказали бы, и он пришел бы в ластах и акваланге, – почему-то обиделся Леонид Ярмольник.
А публика замахала на него руками: такого Макаревича мы как раз давно уже знаем: и ныряющего на морские глубины, и готовящего кулинарные изыски…
Увлечения Андрея Вадимовича поистине многосторонни. Он ведь еще прекрасно рисует и даже успел создать обложки альбомов себе и Александру Градскому. Их демонстрируют публике ведущие Николаев и Шепелев.
А тем временем наступает черед петь Алексею Кортневу. Он представляет песню «Вагонные споры»…
Макаревич ударяется в воспоминания:
– Обычно вокруг истории создания песен витают мифы. Помнишь, Стасик, как говорили: песня «Цветов» «Звездочка моя» родилась после того, как певец потерял в авиакатастрофе девушку?…
Намин кивает головой.
– Чушь! – продолжает Макаревич, – ничего подобно в реальной жизни не происходило. Но вот «Вагонные споры» действительно родились из конкретного жизненного наблюдения: как-то я ехал в электричке – уставший, голодный, мест нет… А в углу сидят два мужика и так вкусно выпивают водку и такие под нее разговоры ведут! Мне завидно стало, и я сразу придумал песенку…
– А правда, что вы изменили строчки в этой песне, потому что она попала под противоалкогольную кампанию? И часто вам приходилось прогибаться под изменчивый мир? – ехидно интересуются журналисты.
Макаревич еле сдерживается:
– Эта песня звучала в фильме «Начни сначала», и действительно, меня попросили переписать строчки об алкоголе. Есть вещи принципиальные, есть – не очень. Если бы меня попросили переписать последние строчки – послал бы всех, а тут… не о чем и говорить…
И все-таки реплика журналиста задела Макаревича. Он вдруг не по сценарию выскочил на сцену с гитарой – к изумлению Николаева и Шепелева, которые начали лихорадочно сверяться с бумажками, и исполнил такой вот речетатив:
– Меня очень не любят эстеты
Мол, «какой-то он стал не такой»,
Мол, судьбу бунтаря и поэта
Променял на колпак поварской.
За то, что я не подвержен зажимам,
И с унисексом, увы, не дружу
И еще не воюю с режимом,
И еще не курю анашу.
И что согласно традиции русской
Помереть раньше срока не смог.
И все рвался с тропиночки узкой,
По которой ползет русский рок…
…Зал восторженно аплодировал. А Макаревич, уже успокоившись, объяснял:
– Это неправильно, когда песни живут по 30 лет. Мне приходится выходить на сцену и петь то, что я исполнял 19-летним. Публике нравится, а мне неинтересно. Нет уже той страны, в которой писались эти строки, нет того воздуха…
Однако уже через несколько минут Макаревичу пришлось крепко призадуматься над сказанным. Ведь следующей в конкурсе его песен были «Три окна» – композиция гениальная, философская, на все времена…
Петь ее выпало Максиму Леонидову. Журналисты и тут нашли, к чему придраться.
– Вы спели в ресторанной манере… И кроме того, это какая-то юношеская, максималистская песня, сегодня, когда о жизни все уже ясно, петь ее взрослым дядькам как-то неловко…
Леонидов явно был раздосадован.
– Я рад за вас, что вам уже все ясно. А мне в мои 49 все еще не ясно, и эта песня и сегодня меня будоражит…
– А кроме того, уж кто-кто, а Макс никогда ничего не делал в ресторанной манере, – вступился за друга Макаревич.
– Меня от этой песни просто колбасит, – поддержал коллег Сергей Галанин, – а еще от «Свечи» и «Солнечного острова»…
Чтобы разрядить обстановку Макаревич решил вспомнить веселую историю:
– Как-то я попал в одну питерскую квартиру. Питер тогда был увлечен эзотерикой гораздо больше Москвы. По квартире бродили странные люди. Один из них – с волосами до колен – подошел ко мне и стал говорить что-то о буддизме. Я быстро сделал умное лицо, стал кивать, человек оживился и принялся спрашивать: а ты это читал, а это… Я сказал, что нет. Мой собеседник изменился в лице: «Как же ты тогда “Три окна” написал»?
С Питером Макаревича связывали когда-то тесные узы.
– Каждую свою песню я показывал сначала Боре Гребенщикову, а потом уж собственной группе. Такая вот у нас была дружба…
Кутиков слегка обиделся на высказывания главного «машиниста»:
– Ну если бы ты и «Свечу», которую написал в 78-м, показал бы БГ раньше, чем мне, то я бы в 79-м ушел из группы…
Кутиков вовремя подал голос. Ему как раз настало время петь «За тех, кто в море».
Ведущий Дмитрий Шепелев выносит в студию пластиковые мензурки, заполненные светящейся разноцветной жидкостью. Раздает журналистам, шепча: «Ребят, у меня сегодня день рождения – выпейте за мое здоровье». Журналисты, подумав, что в мензурках экзотический алкоголь, обрадовано их взбалтывают и пытаются откупорить – те не поддаются.
Макаревич вовремя поясняет:
– Эти штуки дайвингисты бросают в море, чтобы показать, что на глубине – люди. Вдруг что-то случится? Те, кто в лодках, увидят светящиеся яркие маячки и придут на помощь…
Журналисты разочарованно выдыхают. А Кутиков поет.
Публика в зале заходится в неимоверном восторге. «Обиженные» журналисты недовольно морщатся:
– Ну разве есть смысл продолжать программу? Однозначно – народ проголосует за эту песню…
Свою ложку дегтя вносит в обсуждение этой композиции и «Вокруг ТВ»:
– Репутацию этой брутальной и чисто мужской песне серьезно подмочила София Ротару. Она опопсила песню. Когда гламурная дива пела «Я пью до дна» – в этом была чудовищная неправда…
Макаревич неожиданно с нами соглашается:
– Эта песенка писалась для фильма «Душа», в котором мы снимались. Режиссер картины Стефанович только что развелся с Пугачевой, которая должна была играть в ленте. Развод был жутким, скандальным. И Стефанович, мстя бывшей жене, сказал: «Ну-ка, кто у нас певица номер 2?» … и пригласил на роль Ротару. Она спела по-своему, вам может это не нравиться, но есть те, кому такое исполнение пришлось по душе…
Любопытно, что написал эту песенку Макаревич совсем не в море и даже не на берегу.
– Мы были на гастролях в Ташкенте, отыграли концерт. Я сидел в гостиничном номере, стояла страшная жара, кондиционеров тогда не устанавливали, и я открыл настежь окно. Вдыхая ночные ароматы, стал вдруг сочинять… Звоню Кутикову: «У меня тут песенка вырисовывается – заходи»… Он пришел с бутылкой вина – молодые были, могли после концерта еще и сочинять, и выпивать… Так, попивая вино, мы и придумал «За тех, кто в море». Начали в 2 ночи, закончили в 7 утра…
А вот станет ли эта песня победительницей зрительского голосования, узнаете, посмотрев, программу «Достояние республики» На Первом канале.
Илона Егиазарова
Помощь
Ответить
29 апреля в 21.30 на Первом канале пройдет выпуск шоу "ДОстояние РЕспублики", посвященный творчеству лидера группы МАШИНА ВРЕМЕНИ Андрея Макаревича.
Цитата
