[Angel1418]

прости, да видимо по-твоему и по жизни воняю... представляешь как меня люди пугаются? Идет тааакое коричневое по улице и воняет, вот к сожалению свой помет и тут разбросала, прости меня за это о Великий Центр!!!
PS Ну, да прости, я забыла, что вообще все мои рассказы полный срач и писать здесь умеют все, кроме меня...

[Centr]

Angel1418 (Mar 19 2007, 07:20 PM) писал:

прости, да видимо по-твоему и по жизни воняю... представляешь как меня люди пугаются? Идет тааакое коричневое по улице и воняет, вот к сожалению свой помет и тут разбросала, прости меня за это о Великий Центр!!!
PS Ну, да прости, я забыла, что вообще все мои рассказы полный срач и писать здесь умеют все, кроме меня...

*гордо* ну ладно, прощаю тебя презреная.



Сниткина мне всё это напоминает какую-то школьную разборку в классе. смешно. учитывая ещё твой ник.

[Centr]

Моя волна открыта

Она приготовилась ко сну. Наташа легла спать ночью, около половины первого было. Темно в комнате, очень тихо. Наташа закрыла глаза, вдруг она мысленно стала слышать голос "Моя волна открыта, моя волна открыта, моя волна открыта". "Кто ты?" - спросила она про себя. Ответ был очень неслаженым, расплывчатым и непонятным. Без вопросов - поняла она. И стала просто общаться
- Как дела? Что сегодня было? Расскажи...
Голос рассказывал и спрашивал, то что она сразу же забывала. Днём Наташа вспоминала о том, что заснула не одна, её кто-то прижимал к себе и обнимал... Ей больше казалось, что это такое ощущение прокралось, что с ней кто-то есть. Через несколько дней она всё забыла.
Прошли дни, месяцы, а может и годы.
Наташа легла спать. В комнате всё было, как всегда - тишина и темнота, тот же стул, та же кровать на которой она с закрытыми глазами лежала.
Он засыпал с чувством, что обнимает девушку. Имени он её не помнил. Они стали встречаться чаще, почти каждую ночь. Со временем их беседы и отдельные ответы и вопросы стали запоминаться в сознаниях. Но всё-таки превосходило ощущение, что просто присутствует по ночам, в период между явью и сном мысленное общение. "Моя волна открыта....".

[Amelita]

оригинальная задумка...))
больше сказать нечего

[Centr]

да фигня если честно

[Amelita]

Centr (Mar 21 2007, 06:23 PM) писал:

да фигня если честно

я в общем-то это и сказала

[koschmar]

тема банальная, но решил кинуть на суд..... одня знакомая додумалась отдать в редакцию местной газеты.... так видимо из-за отсутствия материала они мое сочинение на два номера растянули!!!!!!

«Прости любимая».

«…Любовь претрудная школа жизни…»
Обломов.


Тихий летний вечер, солнце медленно уплывает за горизонт, создавая такой пейзаж, который обычно рисуют художники. Наблюдая за этой неписаной красотой, сидели двое, он и она. Каждый из них знал, что кто-то должен начать первым, но кто? Предчувствуя что-то плохое, они молчали, им не хотелось нарушать этот прекрасный мир тишины. Казалось, что они могут сидеть так вечность, и никто не сможет их разлучить. Однако в душе каждый из них знал, что этот разговор может быть последним между ними и что это последние минуты – минуты расставания.
И всё же она начала первой, возможно, подумав что он так и не решиться на этот разговор, а может быть потому, что ей просто-напросто надоело жить в догадках и ожиданиях.
- Ну что будем делать? – спросила она.
- О чём это ты?
- Как о чём? Разве ты нечего не хочешь сказать?
- Не могу…
- Как это не можешь?
- Вот так, как только я подумаю об этом, то мне кажется, что у меня опять ничего не выйдет.
- А ты попробуй. Неужели так трудно высказать то о чём ты думаешь? Неужели ты не можешь сказать, что любишь меня.
В этот момент их взгляды встретились, и тут его почему-то бросило в дрожь, возможно потому, что он не ожидал такого вопроса, а может быть совсем даже наоборот. Его сердце сжалось. Но почему? Об этом знал только он. Он знал, что если ответить «да», это будет ложь, которую он потом не сможет себе простить, ведь она не знала того, что у него есть другая, та, которая носила в своём чреве часть его плоти. С другой стороны, ответив «нет» он подвергал опасности отношения с той, которую так любил, за которой он был готов идти на край света, той, с которой он встречался долгие годы.
- Почему ты задаёшь этот глупый вопрос? Разве ты не знаешь, как сильно я люблю тебя?
- Не знаю…, верней сомневаюсь. Ты так давно не говорил мне этих слов, и вообще ты очень изменился.
- Я?
- Когда ты рядом со мной – ты холоден, а ведь раньше всё было совсем по-другому. Я видела, как ты буквально порхал передо мной, ты говорил мне красивые слова, читал стихи, по вечерам мы гуляли в парке и вмести любовались закатом, а ещё, ты чуть ли не каждый день дарил мне мои любимые цветы, а сейчас ты наверняка и не помнишь какие они.
- Как это не помню?! Розы, по-моему, никто не забывает!!!
- Розы? Ведь я люблю полевые ромашки!!!
Он засмущался и понял, что его голова занята чем-то совсем иным. Но чем? Он думал, что же мне теперь делать, ведь я люблю её, а она наверняка понимает, что у меня…, а что у меня? Да ни чего, ни любви, ни счастья и абсолютно ни каких перспектив на будущее, да и вообще, как же мне теперь быть, ведь скоро родится он, тот, который просто заставит полюбить нелюбимую, тот, который заставит забыть о ней, которую я люблю, которая сейчас рядом со мной, а без неё - жить не смогу. Боже!!! Что мне делать? Как мне быть???
А она всё смотрела на него и думала, неужели всё кончено? Столько лет и вдруг…
- Скажи, у тебя есть другая? – спросила она дрожащим голосом.
- Да как ты могла о таком подумать? Неужели ты думаешь, что я такая сволочь?
И тут, он замолчал. После этих слов в глазах его помутнело, и он ушёл глубоко в себя. Что-то изнутри ему говорило, что он действительно сволочь, ведь кто ещё мог обмануть сразу двоих. Почему в тот вечер, который испортил всю его жизнь, он был в таком состоянии, что даже не помнит, как возвращался домой, и до сих пор не может понять почему не та, что сидит рядом, а та … Стоп! Кто та? Боже, ведь я даже не знаю, откуда она, что она за человек, ведь я знаю лишь её имя и ни чего боле. Ведь именно в тот проклятый вечер мы познакомились. Почему? Зачем? Неужели это судьба? Если это судьба, то почему я люблю другую? За что я так наказан? Эти вопросы я могу задавать себе всю жизнь, но это - ничего не изменит.
- Почему ты молчишь? – спросила она, понимая, что им больше не суждено встречаться, но, не показывая этого, она продолжала смотреть ему в глаза, а он смотрел сквозь неё, смотрел куда-то в даль, так далеко, что даже не замечал, как по её щеке медленно катится слезинка.
- Ну, что-то ты молчишь...– схватив его за рубашку и пару раз дёрнув так, что пуговицы с неё разлетелись в разные стороны, уже в истерике она закричала – ну скажи же хоть что-нибудь.
Резко схватил её за руки, посмотрев так, что ей показалось, будто он ударит её, он закричал:
- Замолчи, прошу тебя, замолчи. Думаешь сейчас одной тебе трудно? Да ты даже представить себе не можешь какие у меня проблемы, я даже не представляю чем это всё кончиться.
С каждой минутой разговора в его душе назревало что-то тёмное, оно одолевало его, ещё немного и сил для борьбы со всем этим у него уже совсем не оставалось.
- Извини, – сказал он после нескольких минут молчания, - ты же знаешь, что я люблю лишь тебя одну и никого больше, а то, что со мной произошло, это глупость, в которой виноват только я один. О том, что случилось, знают только я и она. Я представляю, какова будет реакция родителей, что будут говорить обо мне другие, когда всё раскроется. Представь сама, ведь она же на много младше меня, фактически она ещё совсем ребёнок, она ещё в школе учится.… Как я мог?
- Дурак, – сказала она, вытирая слёзы, - по-другому тебя не назовешь. Ты мне одно скажи, что тебя не устраивало во мне, чего тебе ни хватало?
- С тобой у меня было всё, и никто, слышишь, никто на свете не сможет мне заменить тебя.
- Ну, тогда почему она?
Он отвёл глаза, потом, немного посидев, ответил:
- Праздник, выпивка, много выпивки… Я не осознавал что делаю, именно поэтому всё так получилось.
Он повернулся в её сторону и увидел, как она медленно уходит от него куда-то в темноту.
- Постой, куда же ты? Не уходи – крикнул он ей в след.
- Прощай, - ответила она, - забудь меня. У тебя другие проблемы, у тебя теперь есть она, а я тебе больше не нужна.
- Это не так, мне нужна только ты одна, я же жить без тебя не смогу.
- Мне теперь всё равно – сказала она и растворилась в темноте.
- Зря ты так – пробормотал он, - за свои слова надо отвечать, посмотрим, что ты будишь делать если я…

Раннее утро следующего дня. Телефонный звонок:
- Слушаю – не спавшая всю ночь ответила она, даже не представляя, кто может звонить в такую рань.
- Ты ещё меня помнишь? – ели выговорив, сказал кто-то.
- Это ты?
- Да, я. Наверно не ожидала.
- Чего ты хочешь? Разве ты не понял, что всё кончено.
- Помнишь, ты вчера сказала, что тебе всё равно?
- О чём ты?
- Всё же, я думаю, что ты всё помнишь. Я думал всю ночь, что мне делать, и я понял, что у меня лишь один выход. Я надеялся на твою поддержку, а взамен получил оплеуху. Я понял, что потерял тебя, а другую мне никогда не полюбить…
- Ты что, с ума сошёл? – перебила она, - Что у тебя на уме?
- Не перебивай, - резким голосом сказал он и продолжил, - запомни раз и навсегда, я любил тебя больше чем кого-либо, твои последние слов сильно задели меня, честно говоря, я не ожидал от тебя такого, но как говорится «слово не воробей – вылетит, не поймаешь», поэтому, я надеюсь, ты поймёшь свою ошибку. А ещё, помни, что ни один здравомыслящий человек не сможет жить со спокойной душой, видя, как умирает душа другого.
После этих слов её передернуло, и она медленно села на пол.
- Брось всё это, пойди, проспись, что за глупые мысли в твоей голове, ты пьян. Давай поговорим завтра на трезвую голову.
- Может быть я и пьян, но душа моя всегда трезва. И вообще, всё уже решено, прощай!
Он положил трубку, а она ещё долго сидела на полу и слушала протяжные гудки. По её щекам текли слёзы, ей казалось, что последние два дня, это всего лишь сон – кошмарный сон.
А он, допив последний стакан, взял фотографию любимой, лист бумаги и ручку, написав что-то сделал шаг туда, где видел путь к спасению. Открыв маленькую дверцу потайного шкафчика, он достал пистолет. Зарядив в него патрон, он поднёс ствол к виску, нажал курок… Щелчок…
- Осечка… Ну вот, и здесь судьба ко мне не благосклонна...
Без промедления он зарядил второй патрон. Несколько слов. Ствол у виска. Выстрел.
В глазах его резко потемнело, и он упал.
Никто даже и не узнает, что он произнёс в последнюю минуту. Через некоторое время его найдут в окровавленной комнате, рядом с ним лежала фотография любимой, ручка и листок бумаги, на котором написано «во всём виновата любовь».
Год спустя на старом кладбище появятся два мраморных камня, под которыми, спят вечным сном он и она, на камнях будет написано «во всём виновата любовь».
Последние слова, которые он произнёс, так и остались при нём, лишь стены окровавленной комнаты будут помнить вечно - «прости любимая».

[Amelita]

Первая часть - супер!!! понравилась безумно!!! просто хлоп-хлоп-хлоп в ладоши))
Вторая понравилась меньше, видимо из-за мировоззрения... самоубийство - считаю поступком слабого, а он по сути любимую предал - не удивительно, что она ответила тем же... дать ему свободу - он же не смог с этой свободой совладать)
кстати, обе части написаны очень хорошо, окончание немного смазанно, но все равно хорошо))
газета не прогадала

[Angel1418]

koschmar, попытаюсь найти время и прочитать... очень инетересно кого-нить новенького здесь увидеть =)

[vivare]

Из личных записей Доктора Йорга Шлангхарца, практикующего психиатра Мюнхенского реабилитационного центра для душевнобольных:

Вводное (написано на листочке, вложенном в папку с печатным текстом).

«Я должен объяснить, почему я считал и считаю необходимым вести отдельные записи по поводу ИБ № 31 и № 32. Прежде всего, потому, что не все свои размышления я могу вкладывать в личные дела больных. По протоколу там должны быть результаты обследований и врачебные предписания. Впрочем, исправно заполняя личные дела, я чувствую потребность излагать здесь свои мысли об ИБ № 3531 и № 3532. Близнецы Каулитцы, кажется, самый тяжелый случай из всех, с которыми я сталкивался на протяжении десяти лет практики. Сложность ситуации в том, что она не поддается какому-то конкретному анализу, и даже группе анализов. Сам вопрос невозможно решить однозначно, не нанеся ущерба кому-либо из заинтересованных лиц».


21.03.07

Сегодня из наркологического центра в мое отделение перевели Тома и Билла Каулитцев. Сделал осмотр. Поставил диагноз. Психоз, нервное расстройство, первая стадия шизофрении, которая, впрочем, может прогрессировать. Оба мальчика до предела истощены и страдают серьезными нарушениями сна. Доктор Штейнберг, нарколог, наблюдающий Каулитцев, не рекомендует назначать им любые наркотики – мальчикам придется справляться с организмом посредством групповой терапии.

(Приписка на полях)
поражает внешность Билла. Хрупкость, легкость и женственность. Надо бы дать ему тест на транс.

Билла и Тома я поместил в соседние палаты в VIP-отделении, подключил видеонаблюдение. Мальчики все время сидят у стены. Кажется, они чувствуют друг друга.

23.03.07.

Беседовал сегодня с г-ном Йостом, продюсером группы «Tokio Hotel», в которой играли мальчики. Удивился. Вот почему их лица показались мне знакомыми! В разговоре с Дэвидом (очень милый человек), коснулся темы «звездной болезни». Оказалось, там была крайняя стадия. Билл мог дойти до того, чтобы избить горничную в отеле. В принципе, неудивительно, если в 17 лет ты становишься кумиром миллионов, от этого может сорвать голову.

Смотрел фотографии группы. Отметил в Билле и Томе некоторую андрогинность. В Билле больше. Его женственность нарочитая и агрессивная. Том выглядит живее и, в принципе, здоровее Билла.

Билл отказывается посещать терапию. Не выходит из комнаты.

Том поздоровался с группой, но не участвовал в занятии.

Просматривал ночные записи: близнецы спят у разграничивающей стены: Том – на кровати, Билл – на полу. Распорядился, чтобы санитары передвинули кровать Билла.

24.03.07.

Разговаривал с обоими близнецами. Сначала с Биллом.

Я: Здравствуй, Билл. Я Доктор Шлангхарц, я буду заниматься тобой и Томом до тех пор, пока не пойму, как вам помочь.

Он слегка кивнул головой.

Я: Как ты себя чувствуешь, Билл?
Мальчик уткнулся лицом в колени, сжавшись на кровати. Меня все-таки поражает, какой он худой и бледный. Подумываю о том, чтобы назначить им обоим искусственное питание.

Я: У тебя ничего не болит?

Он покачал головой.

Я: Хочешь увидеть Тома?

Снова отрицательно качает головой.

Думаю, что на сегодня больше не стоит его беспокоить. Иду к Тому. Тот ведет себя более открыто.

Я: Здравствуй, Том. Я Доктор Шлангхарц, я буду заниматься тобой и твоим братом до тех пор, пока не пойму, как вам помочь. Я буду рад, если ты поможешь мне в этом.

Том смотрит на меня как-то очень подозрительно, потом устремляет взгляд куда-то вглубь себя и тихо спрашивает:
- Как?

Я: Ты должен отвечать на мои вопросы.

Том кивает, выражая согласие работать со мной. Этого, в принципе, достаточно на сегодня. Напоследок спрашиваю его, хочет ли он увидеть Билла. Он кивает головой и еле-слышно добавляет:
- Очень хочу.

25.03.07

Близнецы страдают от бессонницы, пребывают в постоянном возбуждении. Особенно мне жалко Билла, который не знает, что ему делать, не находит места. У обоих в палате есть книги и телевизор, но близнецы не проявляют какого-либо интереса к ним. Все, что Билл и Том делают – сидят на кроватях.

03.04.07

Днем у Билла был припадок. Пришлось вколоть транквилизатор. Не думаю, что удастся выбить что-то для постоянного приема – наркологический контроль не позволит. Необходимо встретиться с доктором Штейнбергом и еще раз обсудить все назначения.

(Приписка на полях)
У Тома странная была реакция на припадок Билла. Он лежал на кровати, смотрел в потолок. При приближении объектива я заметил учащенное дыхание и расширенные зрачки. Кажется, Том переживал то же, что и его близнец, только внутренне, сознательно. Коллеги не согласны с моим мнением.

До сих пор для меня остается загадкой, почему Билл не хочет видеть Тома и почему передозировка героином была явно умышленной. Если между братьями такая тесная связь, и, по словам господина Йоста, они довольно хорошо выдерживали жизнь в шоу-бизнесе, что же послужило причиной психоза?

04.04.07.

Сегодня заходила фрау Каулитц. Интересовалась, когда можно будет забрать Тома и Билла домой. Жаль было ее расстраивать, но пока прогресс небольшой – Том иногда прогуливается по коридорам, ходит в комнату досуга и общается с другими посетителями. Однако он стал избегать темы Билла в разговоре. Билл до сих пор не выходил из палаты.

У Билла наблюдаю снижение аппетита. Пришлось назначить инъекции.

05.04.07.

Фрау Каулитц, по моей просьбе, разыскала в комнатах мальчиков их дневники. Я не был точно уверен, вели они дневники или нет, но попытаться стоило. Надо сказать, я возбужден и в нетерпении: передо мной лежат две толстых красных тетради с надписями «Билл» и «Том». У Билла почерк неравномерный и неаккуратный. У Тома – ровный и узкий. Как, впрочем, я и ожидал.

06.04.07.

Разговаривал с Биллом. Спросил его, любит ли он до сих пор своего брата. В результате у него случился еще один припадок. Теперь, думаю, Штейнберг не станет спорить насчет транквилизаторов. Конечно, препараты могут угнетать умственную деятельность Билла, но они ему, правда, необходимы сейчас. Пропишу что-нибудь легкое для постоянного приема.

Дневники братьев читаю запоем. Не могу оторваться. Кажется, я, наконец, докапываюсь до истинных мотивов. Я не могу перепечатать дневники полностью, но некоторые выдержки буду приводить. В частности:
Дневник Билла.
3-е сентября 2002 года.

«Сегодня к нам в класс перевели новенького. Его зовут Эмиль и он очень красивый. Мне он сразу понравился, а нас с Томом, кажется, возненавидел. Думаю, это из-за того, что Петер при всех обозвал меня девчонкой, а Том дал ему кулаком в нос. Тома снова отстранили от занятий на два дня. Ну, раз его отстранили, то и я тоже не пойду завтра в школу. Лучше мы будем весь день репетировать…

(вечером того же дня)

Том сказал, что новенький ничего, и он не будет против, если я буду встречаться с Эмилем. Том надо мной все время издевается, хоть я и знаю, что он любит меня. Зато я могу дразнить его Катриной Миллер, которая гуляет с Петером. Хотя я уверен, что Тому просто лень ее у Петера отбивать, к тому же он не хочет, чтобы Петер лишний раз приставал ко мне. В тот раз, когда он меня избил, Том очень разозлился. Хорошо, что у меня есть Том и что он понимает меня. Люблю своего брата».

20-е сентября 2002 года.

«Ненавижу Петера! Он распустил слух, что я – гомик и что я втрескался в Эмиля. Жирный ублюдок! А все потому что я вчера пошел посмотреть, как они играют в баскетбол, и когда Эмиль должен был забить, я ему изо всех сил крикнул: «Давай, Эмиль! Забивай!». Конечно, Петер все просек. Он хоть и свинья жопоголовая, все же не дурак.

Получил двойку по биологии. Георг говорит, что это фигня – он в прошлом году вообще половину предметов чуть не завалил. Так что я по этому поводу даже не парюсь».

7-е декабря 2002 года.

«Интересно, что было бы, если бы я родился девушкой? Стали бы ко мне от этого лучше относиться? Не знаю. Но в любом случае мама не стала бы удивляться, если б я купил карандаш и начал красить глаза. Все девочки в 13 лет так делают. Мама удивилась, но сказала, что я очень красивый. Да, мне нравится краситься – я сразу становлюсь таким сексуальным. Решил, что завтра пойду так в школу».

8-е декабря 2002 года.

«Берта сказала, что мне очень идет и что она не прочь сходить со мной на свидание. Ха-ха! Кому надо! Том, правда, смеялся, но потом признал, что я очень красивый, хоть и похож на девочку. Он тоже похож даже в своих широких штанах и майках и с дредами.

Петер – полный урод. Но я ни от кого не намерен скрывать, все то, что… Все! Больше не здороваюсь с Петером».

Из приведенных отрывков хорошо видно, что Билл довольно рано осознал свою гомосексуальность. Причем он не переживал по этому поводу, так как его близнец все это принял. Жаль, что в дневнике нет ранних записей, когда Билл только начал понимать, что его не привлекают девушки.

(Приписка на полях)
Может быть, я консервативен, однако я уверен, что если бы родители обращали внимание на эти признаки в поведении сына и не поощряли его одежду, макияж и т.д., вполне возможно было бы предотвратить искажения гендерных границ в сознании Билла.

К сожалению, Том ведет дневник не так часто и не так регулярно, как Билл, поэтому регистрировать и отслеживать его поведение труднее, чем поведение Билла. Однако я наткнулся на несколько интересных записей у него. Правда, значительно более поздних.

PS Кому интересно, могу выложить продолжение....

[Centr]

гыгы
выкладывай, но не здесь
просто если не твоя, то создай отдельную тему тип "чужая проза" иль "проза такая-та такого то"
а здесь ждём личных рассказов

[Arharaus]

Ну вот я своё выложу...

Кто здесь?

Я стоял оглушённый мраком. Мертвецки пьяная тишина обволакивала слегка спёртую от страха грудь.
«Кто здесь?» - спросил я в надежде услыхать человеческий шёпот, но мгла, в которую вступили мои ноги четверть часа назад, лишь злобно смеялась, раскрыв чёрную пасть.
«Кто здесь?» - вновь вопросил я и вознёс руки к небесам… Хотя какие там могли быть не беса?! То место было узко и чертовкси вульгарно обставлено! С потолка, касающегося моей лысины, сыпалась штукатурка, неприятно сползающая к краю губ.
«Кто здесь, ублюдки?!» - вспылил я, стряхивая серые крошки с подбородка на пол. Но они почему-то как назло падали в полость моих изношенных временем сапог. Тишина не прекращалась. Был отчётливо слышен грохот сердца о рёбра моего ссохшегося в скитаниях тела.
«Ктоуоуоуоуо здеиеиеиеиесь?!!!» - завопил я и совершил робкий шаг вперёд. По ногами что-то хрустнуло и мгновенно отдалось глухим эхом по углам. Очи мои постепенно привыкали к мраку и взгляд ясно осязал могилу, в которой я оказался. Да, именно могилу! Я находился и до сих пор нахожусь, слагая этот текст аки в гробу…
Моя жизнь завершена и погибель моя, как и конец пути моего священного ЗДЕСЬ…

*****
Это был последний день жизни преподобного протопопа Аввакума Петрова…

15-16.03.2006 г.

[Centr]

эээ конец и идея прикольна. но. вот но. незнаю. - кто здесь - кто здесь - слишком много - кто здесь - из-за этого появляется ощущение американской тупости.